Советники короля

Аденский король Амадей Кадм никогда не выносил на Большой или Малый королевские советы проблем, по которым у него не существовало определённого мнения и заранее подготовленного решения. Он относился к тем редким представителям королевской династии, которые не только властвовали, но и правили. На его долю выпало немало испытаний — войны, голодные бунты, попытки государственных переворотов. Управляя королевством, он понял, что «золотая середина» гораздо лучше истины. Спокойствие в королевстве полезнее, чем признание правоты кого–бы то ни было. Даже короля!

Советовался король редко, а Большой и Малый королевские советы проводил часто. На советах король позволял участникам наговориться вдоволь. Слово мог взять любой и выступать столько, сколько заблагорассудится. Тонкость заключалась в том, что обсуждалось лишь то, как лучше воплотить королевское решение и какими словами выразить королевский указ. А вот само решение король искал в очень узком кругу двух своих советников.

Советников короля знали все и не знал никто. Оба постоянно находились на виду, слыли умными и опытными политиками. За каждым из них стояли достаточно могущественные социальные группы. Вот только никто не знал, что именно с этими людьми король советуется по самым острым вопросам. Оба часто появлялись при дворе, как во время официальных приёмов дипломатов других королевств, так и на балах.

Взгляды советников короля отличались крайней непримиримостью, а отношения между собой —  глубокой неприязнью друг к другу. В спорах между собой они никогда не приходили к согласию. Впрочем, королю это и не требовалось.

— Ваше Величество, они ожидают в приёмной, — доложил королевский камергер, сидящему за столом своего кабинета, королю.

— Бувиль, пригласите их! — распорядился король.

В кабинет вошли двое мужчин и отвесили сдержанный поклон.

— Присаживайтесь, господа! — указал рукой король на стулья возле небольшого круглого стола, за которым сидел сам.

Сэр Густав Атебальт с шумом отодвинул стул и сел, закинув ногу на ногу, тем самым демонстрируя независимость своего положения. Он приходился дядей правящему королю Амадею Кадму и считался следующим, после Амадея, официальным претендентом на аденский трон. Внешне Густав никак не проявлял свои королевские амбиции. Публично он даже дистанцировался от политики — участвовал в военных походах, охотах, пользовался огромной популярностью в свете.

По возрасту сэр Густав оказался лишь немного старше Амадея Кадма. Высокий, атлетически сложенный, с правильными чертами лица. Светлые, аккуратно зачёсанные волосы спускались до плеч. Высокий лоб украшал тонкий золотой обруч. Под короткой бородой и усами угадывалась лёгкая ироничная улыбка. Взирал на всех и вся сэр Густав высокомерным взглядом.

Одевался он, как и полагалось аристократу королевской крови, с большим шиком. Сегодня на нём красовался вермилионовый фрак в тёмно–розовую полоску, отделанный по краям золотым витым шнуром и украшенный золотыми пуговицами. Талию охватывал пояс из золотых пластин с тонким узором. Обычно, за исключением посещения короля, на этом поясе висел меч в ножнах, с отделкой из драгоценных камней. При входе в королевский кабинет на левом плече аристократа висел длинный алый плащ, понизу украшенный золотым кружевом. Перед тем как сесть, сэр Густав небрежно бросил плащ на спинку стула.

Мартин Ангерран аккуратно пододвинул стул поближе к столу, разложил перед собой на столе стопки документов и тихо сел, удерживая спину прямо и не касаясь спинки стула. Ангерран занимал должность канцлера и хранителя королевской печати. Происходил он из среды банкиров, за что аристократы, в том числе сэр Густав, презирали его.

Одевался Ангерран дорого, но не броско.  На публику не лез и старался держаться в тени. По возможности, он не участвовал в многолюдных придворных увеселениях, сборищах и шумных охотах. Днём канцлер выполнял свои обязанности во дворце, а по ночам работал с документами в домашнем кабинете.

Король ценил Мартина не только за ум, усидчивость и работоспособность. Канцлер обладал широчайшей сетью шпионов и осведомителей не только в аденском королевстве, но и во всех известных землях. Аристократы, банкиры, торговцы, контрабандисты ненавидели его не только за то, что он знал о них всё. Но и за то, что он обладал властью и исполнителями, способными использовать компромат против его владельцев. На жизнь Мартина неоднократно покушались. Однако, и наниматели, и наёмные убийцы обнаружили, что служба охраны канцлера надёжна, жёстко отражает нападения и жестоко мстит. В последнее время связываться с канцлером желания ни у кого не возникает.

— Господа, я пригласил вас, чтобы выслушать ваше мнение о том, что происходит в нашем королевстве?, — начал беседу король. — Падение Глудио, разорение Диона, захват Гирана… В чём причина?

— Амадей, причина только в одном — в недостатке внимания к аристократии, — первым по положению и по темпераменту взял слово сэр Густав. — Мы теряем старую добрую аденскую аристократию, забыли основные принципы её существования! Вы запретили баронам вести между собой войны. Они ослабли, потеряли военный опыт, превратились в лёгкую добычу случайных захватчиков замков. Вы не позволили правителям земель чеканить собственные деньги, ввели единую валюту — адены. Это подорвало экономику и разорило баронов. Вы разрешили нанимать на службу людей подлого происхождения. Это привело к развалу рыцарских устоев, забвению морального кодекса рыцарства. Вы отдалили церковь, нашу святую церковь, от королевской власти. И что же?! Вместо того, чтобы пользоваться священными текстами — как это делали наши деды — суды применяют какое–то, стыдно сказать, общегражданское право!

Сэр Густав вошёл в раж. В его длиннейшей речи витиеватые фразы нанизывались одна на другую. Пафос пропитался благородным негодованием, а подспудно проскальзывали ядовитые намёки и жесты в сторону канцлера. И хотя имя Ангеррана не упоминалось, король понимал, что сэр Густав во всём винит именно канцлера — и в провалах государственного управления, и в запущенной экономике, и в развале рыцарских орденов.

— Подумать только! — вскочил со стула сэр Густав. — Аденская аристократия, победившая в стольких войнах, напугана! Полагает, что разрушения, произошедшие на задворках королевства — в Глудио, Гиране, Дионе — скоро докатятся и до столицы. Традиции рушатся, молодёжь не уважает рыцарский кодекс! А эти торговцы! Эти банкиры! Вместо того, чтобы оставаться под покровительством аристократии, они сбегают под «крышу» новых правителей!

— Спасибо, Густав! — поблагодарил король, дождавшись пока аристократ сядет на место. — Вы, как всегда, убедительны и красноречивы! А что скажете вы, Ангерран?

— Ваше Величество, мой король, причина в том, что жизнь идёт своим чередом, — спокойным, монотонным голосом заговорил канцлер. — Невозможно, хотя некоторым это очень хочется, войти в одну и ту же реку дважды. Поток жизни сносит старые привычки, старые традиции. Можно, конечно, попытаться запрудить реку, но первый же весенний паводок снесёт преграду на своём пути. При этом, последствия прорыва дамбы окажутся более разрушительными, чем тихое русло реки.

— И какая же река смыла наши королевства? — полюбопытствовал король.

— В Глудио не обращали внимание на то, что река подмыла берег и первый же паводок залил плодородный луг. В Дионе перегородили русло, река ушла в другую сторону, прежняя плодородная долина превратилась в высохшую пустошь. А Гиран накрыла лавина, сорвавшаяся с соседней горы.

— А почему всё спокойно в Орене? — перебил канцлера король.

— Слава богам! Так случилось, что там нет новых угроз, а со старыми — правитель достаточно успешно справляется.

— Канцлер, какие сообщения из Гирана?

— Сэр Зигхардт Айн, захвативший Гиран, повёл себя довольно странно. Несмотря на то, что он объявил себя властителем, править не стал. Поговаривают, что его изначально не интересовала власть и земли Гирана. Он пришёл за чем–то другим, но так и не нашёл. Через три месяца после захвата Зигхардт повелел разрушить замок. После чего, со всей своей потрёпанной в бою армией вернулся в Элмор.

— Значит королевство осталось без правителя? Как же они обходятся?

— После ухода элморских разбойников горожане Гирана на общем сходе выбрали управляющего городом.

— Да они мятежники! — взорвался гневной тирадой сэр Густав. — Выбрали себе вожака! Правителя Гирана может назначить лишь король! В крайнем случае — ассамблея аристократов.

— Мэр Гирана не правитель. Он не претендует на владение, все земли остались у законных землевладельцев.

— Оставим пока в стороне легитимность назначения правителя Гирана. Но почему он до сих пор не представился при дворе? — удивился король.

—  Потому, что он не придворный. И по сословию он не аристократ, а выходец из торговцев. Да и власть он получил не от Вашего Величества, а от горожан. 

— Значит он мятежник! — опять встрял сэр Густав.

— Тоже нет! В Гиране мы столкнулись с совершенно необычной ситуацией, которая не вписывается в привычные нам нормы и традиции. Мятежники разрушают королевскую власть, наносят ущерб казне короны. А гиранский управляющий укрепляет королевство и приносит большую выгоду казне. Нельзя резать курицу, несущую золотые яйца.

— Ничего не понимаю! И как же он укрепляет моё королевство? — продолжал удивляться король.

— Гиран остался в составе аденского королевства и выходить из его состава не собирается. Даже в отличие от соседей — Диона, Орена, Глудио — никаких привилегий не просит и политических требований Адену не предъявляет. Гиран полностью согласен с политикой Вашего Величества. Что вам ещё надо?

— А какая экономическая выгода казне? — выспрашивал король.

— Первым делом мэр Гирана навёл порядок в торговле…

— Порядок в торговле? Разве она пребывала в беспорядке?

— Да, Ваше Величество! Вы государственный деятель и вам приходится заниматься крупными политическими проблемами, а такие мелочи как торговля не попадают в сферу вашего высочайшего внимания.

— Ну да, да! И в чём состоял этот беспорядок в торговле? — нетерпеливо отмёл лесть король.

— Многие годы между торговцами Гирана и Иннадрила шла торговая война.

— Торговая война? Как это? Торговцы режут и убивают друг друга? — издевательски хохотнул сэр Густав.

— Не совсем, Ваше Светлость. Они мешают друг другу торговать.

— И что же не поделили Гиран и Иннадрил?

— Не поделили торговые пути. Иннадрил отрезан от континента и торговать может лишь через порты нашего королевства. А предыдущие правители Гирана не позволяли вести торговлю, поскольку враждовали с Иннадрилом. Политика мешала торговле. У нынешнего мэра Гирна нет никаких политических пристрастий. Он по–свойски пообщался с торговцами Иннадрила и они договорились! Дипломатическими мерами налажена взаимовыгодная торговля между портами Гиран и Айна. Порт Гиран вырос, модернизирован. Это важно и для нас, так как позволяет держать там наши военные корабли. Гиран, занимаясь экономикой, улучшает наше военное положение. Кроме того, торговые караваны Иннадрила потянулись на восток к Авелле. Восточный чай, шелк и специи считаются роскошью, они полюбились аристократии и богатым горожанам. Особо ценятся украшения Авеллы, их могут себе позволить лишь очень богатые люди. Вместе с караванами пошли и наши шпионы. Раньше мы получали очень мало информации о землях на востоке. Сейчас — стали гораздо лучше представлять себе положение дел в королевствах востока.

— Хм… раньше я представлял себе торговцев лишь как источник доходов казны. Оказывается, они позволяют укреплять армию и военный флот. Никогда бы не подумал! — задумчиво проговорил король. — А ещё можете привести мне примеры укрепления армии за счёт развития торговли.

— Сколько угодно, Ваше Величество! Побывав в восточных королевствах Авеллы наши заводчики научились там разводить и дрессировать страйдеров — ездовых драконов. Раньше в наших землях мы охотились на драконов, сначала для защиты скота от них, а потом ради развлечения. А сейчас заводчики собирают яйца и разводят драконов. Потом они их тренируют соответствующим образом. Ездовой дракон перестал восприниматься горожанами диковинкой. Многие владеют и пользуются ими.

— А причем тут армия? — не понял король.

— Ваше Величество, при должном количестве драконов мы могли бы создать новый вид войск — воздушную конницу. Отряды, не зависящие от ландшафта. Представьте, раньше наши противники прятались от нас за болотами, пустынями и горами. А теперь, наша воздушная конница с лёгкостью преодолеет подобные препятствия. Прилетели, изрубили неприятеля и улетели.

— Превосходно! Новая тактика войны! А ещё, ещё! — подпрыгнул от восхищения король.

— Посетив в составе торгового каравана Авеллу некий кузнец из Гирана подглядел секрет закалки металла. Сейчас этот кузнец делает инструменты для ремесленников и землепашцев, которые служат гораздо дольше. Но я полагаю, закалку металла можно применить для оружия и снаряжения. Крепкие мечи и непробиваемые доспехи нам очень нужны.

— Вот это тот редкий случай, когда я согласен с канцлером, — вставил сэр Густав. — После любой военной стычки слишком много оружия и снаряжения приходит в негодность. Расходы на ремонт, оплачиваемые аристократами из своего кармана, огромны. Снижение расходов на восстановление и закупку оружия позволит дворянству высвободившиеся деньги направить на самые неотложные нужды — на охоту, балы и светские приёмы.

— Да–а…, — протянул король и погрузился в размышления. — Столько новых событий… И что же вы предлагаете делать в сложившихся условиях?

— Ваше Величество, вся прелесть текущей ситуации в том, что ничего не надо делать! Советую ничего не предпринимать и понаблюдать. Зачем вмешиваться, если нас полностью устраивает положение дел, — предложил канцлер.

— Категорически не согласен! — опять вскочил со стула сэр Густав. — Следует восстановить привилегии аристократии! Нужно создать новые рыцарские ордена и начать маленькую победоносную войну, чтобы воины получили боевой опыт. И, конечно, наши боги требуют возвращения королевского трона под благословение святой церкви!