Перекуём мечи на орала!

Несколько дней после прибытия я бродил по Лимсе Ломинсе, рассматривал здания, знакомился с горожанами, болтал с прохожими. Город, поклоняющийся богине мореходства, населённый матросами, корабелами, военными моряками, сам был похож на большой корабль. Нижний ярус, состоящий из пирсов, складов, мастерских и других подсобных помещений назывался Нижняя палуба. Верхний ярус, соединяющий мостами вершины многочисленных прибрежных островов — Верхняя палуба, на которой располагались исключительно служебные здания государственных контор, военных ведомств и фирм торговцев. На окраине города притаился спальный район под названием «Туман». На несколько кварталов там тянулись частные домики и штаб–квартиры гильдий. Когда я первый раз услышал это название мне сразу представилась картинка — усталый и подвыпивший служака, неожиданно вспомнивший о жене и детях, ждущих дома, говорит коллегам по работе засидевшимся допоздна: «А побрёл–ка я в туман…».

Исходив Лимсу Ломинсу вдоль и поперёк, я заглянул в таверну «Утопленница», поболтать с Бадероном.

— Как у швартовов? — едва завидев меня, заулыбался Бадерон.

— Осваиваюсь, — ответил я.

Бармен подал стакан грога какому–то вояке, подошедшему к стойке бара, а затем налил и поставил передо мной кружку светлого эля.

— Всё ещё плаваешь в мелких лимсовских водах? — поинтересовался Бадерон.

— Собираюсь на охоту в Срединную Ла Носку.

— Кстати, там есть ферма под названием Летняя Переправа с фруктовыми садами. Слышал о ней? Владелец фермы — капитан Стилвирн мой старый кореш. Во время Катастрофы сады на ферме изрядно пострадали. Множество деревьев сгорело, почва подпортилась. Вчера Стилвирн заплывал в «Утопленницу». Спрашивал, не найдётся ли лишняя пара рук, помочь в делах. Вот тут я сразу о тебе и вспомнил. Может забежишь к нему, поговоришь?

— Забегу, — ответил я, допивая холодный эль. — Как туда добраться?

Бадерон обрадовался такому повороту дела:

— Снимаешься с якоря и направляешь корвет на восток. Сквозь узкий Восточный проход выходишь из города и, выйдя на простор Срединной Ла Носки, идёшь на всех парусах на северо–восток. Впрочем, если заплутаешь на просторах, там дорога есть. Прямо от Лимсы Ломинсы до фермы. Удачного плавания!

Я рассчитался с Бадероном за пиво, махнул на прощанье рукой и отправился на ферму.

За стенами Лимсы Ломинсы передо мной открылся огромный мир, наполненный запахами, стрекотаниями, шорохами, пёстрыми красками цветов и деревьев. В прежние дни мне приходилось пару раз бывать за пределами города. Но я находился в прямой видимости городских стен. А тут вдруг такое дальнее путешествие! Топая по дороге, я порой оглядывался, с восхищением и страхом наблюдая как удаляется город, растворяется в голубой дымке неба.

Я шёл быстрым шагом. «Успеть бы до наступления сумерек!» — сверлила мысль. Но я зря волновался, дорога до фермы заняла чуть более часа.

Ферма, окружённая высоким каменным забором, стояла на холме, на вершине которого медленно вращался и гудел эфирит. «Да тут все блага цивилизации», — ухмыльнулся я, подошёл и похлопал его ладонью. «Познакомимся! В следующий раз воспользуюсь твоими услугами», — проговорил я.

Дом хозяина фермы находился на площадке чуть ниже голубой слезы. Капитан Стилвирн оказался седым ругадиином, с потемневшей и задубевшей от долгих плаваний кожей. В своей розовой рубашке, распахнутой на волосатой груди, и салатовых широких штанах выглядел он сурово.

— Здравствуйте! Говорят вам нужны помощники?! Меня прислал Бадерон, — поприветствовал я моряка. — С наилучшими устными рекомендациями, — добавил я шутя.

— Капитан Стилвирн по кличке Старый Ублюдок, — отрапортовал старый морской волк и мотнул головой в знак приветствия

— Гек, — представился я.

— Бадерон, наверное, описал тебе ужасающее состояние здешних садов? — спросил капитан.

— Да, рассказал в двух словах, — кивнул я.

— Пламя дракона прошлось основательно, — продолжил хозяин фермы. — Деревья выгорели, почва тоже. Приходится высаживать новые сады, заниматься рекультивацией почвы. «Морские крысы», работающие у меня на ферме, делают — что могут, но есть проблемка…

— Хочу сразу предупредить, — вставил я — опыта в ботанике у меня маловато.

— А мне и не нужен салага–ботаник. Мне нужен такой парень как ты, — прямо заявил Стилвирн. — Чтобы ты понял расклад, расскажу по порядку. До войны с гарлианцами я был капитаном корабля. Пиратского, конечно. Три тысячи чертей! Весёлое времечко! Но началась война. Адмирал Мерлвиб пригласила капитанов пиратских кораблей войти в состав её военного флота. Мы не могли ей отказать. Мой корвет участвовал во всех морских битвах, отправляя на дно гарлианские посудины. В тот злосчастный день, когда упала луна, мы находились в море. От пламени дракона корвет вспыхнул как бумага, начал тонуть, меня сбила горящая балка, я потерял сознание. Очнулся на берегу. Матросы спасли меня, не дав отпереть сундук Дейва Джонса. Из команды выжили не все…

Стилвирн умолк. Чувствовалось, как ком горечи от утраты друзей сжимает ему горло. Пустыми глазами он смотрел куда–то за горизонт, словно стоял сейчас не здесь, а лежал на берегу там — пять лет назад.

— Несколько месяцев мы болтались на берегу. Чувствовали себя так, будто нас высадили на Сундук Мертвеца. Голод, жажда, отсутствие убежища. Мы, люди моря, чувствовали себя на суше, как рыба на песке. Куда плыть? Тут нам снова помогла адмирал Мерлвиб. Не знаю, как она нас разыскала?! Чтобы мы могли прокормиться, оклематься и как–то приспособиться к новой жизни, она предложила работу вот на этих садах в Летней Переправе. Прежние хозяева фермы погибли, попали под метеорит Даламуда. Думаю ты понял, что работники этой фермы — это остатки моей команды, хотя есть несколько салаг — новичков. Вот тут и проблема. Оказалось, можно вырвать пирата из моря, но невозможно вырвать море из души пирата. Некоторые из моих людей никак не поймут, что с пиратством покончено. Я, конечно, для них авторитет. Но я обязан им жизнью, а поэтому не всегда могу попридержать ребят. Мне нужна жёсткая рука и решительный человек, который сможет вмешаться в любую сложную ситуацию. Вот для этого ты мне и нужен.

Я молчал, размышляя над рассказом старого капитана.

— Вот и славно! Приступим! — принял моё молчание за согласие Стилвирн. — Одежонка на тебе, скажем прямо, неподходящая. Не забывай, общаться тебе придётся с пиратами, а они уважают лишь силу. Признают законы моря и презирают законы земли. По тебе видно, что ты не местный, прибыл издалека. Пират сразу попытается тебя обмануть, перехитрить, а то и просто «взять на понт», оскорбить. И не пытайся одеться по–лимсовски — плохая идея! Расфуфыренного столичного сноба они слушать не станут. Может, конечно, сразу и не пошлют в пасть морскому дьяволу, из уважения ко мне, но игнорировать будут предельно жёстко. Ты должен выглядеть так, чтобы они приняли тебя за своего, за равного. Глядя на тебя должна отпадать охота задирать. Оденешься, подплывай, дальше поговорим. Удачи! А мне сейчас нужен выстрел рома в глотку.

Капитан Стилвирн вошёл в дом, оставив меня во дворе. Старая история расстроила его. Видимо, нахлынули воспоминания. Пока мы разговаривали стемнело. Небо затянулось тучами, со стороны моря задул пронизывающий ветер. По–хорошему, следовало бы заночевать на ферме, а не плестись в Лимсу Ломинсу. Но беспокоить капитана Стилвирна не хотелось. «Прорвусь», —подумал я — «Здесь всего–то час ходу».

Бодрым шагом я спустился с холма и вышел за ворота фермы. Начал накрапывать мелкий дождь, видимость ухудшилась. Местных ориентиров я не знал, стараясь идти по дороге, по которой пришёл. Когда ноги стали путаться в высокой траве я понял, что сбился с пути. «Ничего, даже если заплутаю, всё равно упрусь в городские стены», — подумал я и пошёл напрямик. Вскоре я вышел на берег реки. «Ага! Где–то здесь должен быть мост», — вспомнил я. Справа от меня, действительно проглядывались очертания каменного моста. Я немного удивился тому, что мост оказался справа, а не слева от меня, но побрёл к мосту. Пройдя через мост, я увидел невдалеке отблески костра. «Отлично! Спрошу дорогу, заодно и согреюсь немного», — решил я. Подойдя поближе, я разглядел группу мужчин на фоне догорающего костра. Одеты они были в тёмные банданы с чёрной маской для глаз, коричневые рубашки с кожаными вставками на плечах и кожаной шнуровкой для застёжки, серые широкие штаны и высокие кожаные ботинки, доходившие до колена. На поясе у многих висели довольно внушительные ножи, у некоторых за спиной виднелись топоры. Меня это насторожило. Я спрятался за огромный валун, прислушался и начал наблюдать.

Подозрительного вида люди разбирали решётки из сырого зелёного дерева. Даже несмотря на дождь и ветер чувствовался запах копчёного мяса. Вероятно, упакованного в закрытые бочки, стоящие под навесом. Перед костром рослый мужчина чётким командным голосом отдавал распоряжение стоящему рядом ругадиину:

— Завтра на рассвете переправишь весь букан пиратам в морском гроте Састаша. Шкуры отвезёшь на берег в Алепорт, пригодятся выпаривать на солнце морскую соль. Кости закопать, чтобы фермеры не поняли, куда делись их коровы и буйволы. И скажи ребятам держаться подальше от фермы капитана Стилвирна, он нам не простит порубленные фруктовые деревья.

— Эх, знал бы Старый Ублюдок, какой аромат придают копчёному мясу ветки его вишен! — подыгрывая своему боссу, вставил ругадиин и заржал.

«Угу, а ребятки–то не такие уж безобидные», — подумал я. В это время неожиданно для меня за скалу зашёл изрядно подвыпивший лалафель. Намереваясь отлить, он повернулся лицом к камню и стал расстёгивать штаны. От резкого удара моей ладони в затылок бедолаги его голова впечаталась в камень и тело мягко осело на мокрую траву. «Мне нужна твоя одежда, ботинки и… ладно, не важно», — мысленно поговорил я с отрубившимся разбойником. Переодевшись, я перешёл обратно через каменный мост и забился под деревья в ближайшем саду в ожидании рассвета.

К утру дождь закончился, прояснилось, посветлело и ферма Летняя Переправа стала хорошо видна на холме.

Через полчаса бодрого хода я уже стучал в дверь капитана Стилвирна. Ещё не совсем проснувшийся старый моряк открыл дверь и сверху–вниз посмотрел на меня презрительным взглядом:

— А, сухопутный пират! Коробка копчёных костей! Мачту вам в зад с вашим капитаном Петиром Пигонто! Я предупреждал — не приходить сюда?! Предупреждал! Вот и не обижайся!

Моряк протянул руку и вытащил из–за двери здоровенный двуручный топор, взяв его наперевес, он в полной решимости пошёл прямо на меня. В этот миг я понял, что капитан не узнал меня и принимает за кого–то другого.

— Старый Ублюдок, это же я, Гек! — успел крикнуть я, стаскивая с головы коричневую бандану грубого сукна, и, на всякий случай, пятясь подальше от направленного в мою сторону топора, — Не узнал?

— Разрази меня гром! — мгновенно проснулся Стилвирн, — Гек, а ты рисковый! Ведь я мог сейчас порвать твою задницу на щупальца осьминога! Ну–ка, ну–ка, дай я гляну на тебя! — капитан оттопырил нижнюю губу, оценивающее глядя на меня, — Хм… Стильный фок!

— У? — не понял я.

— Говорю, классный прикид, — перевёл капитан Стилвирн с морского на сухопутный. — В таком виде уже не страшно кидать тебя на съедение моим акулам. Смотрю твоя одежда ещё мокрая после дождя. Пойдём завтракать, заодно и подсохнешь.

За завтраком старый моряк информировал меня о делах на ферме. Больше всего его беспокоили таинственные похищения в Лимсе Ломинсе и её окрестностях. Кроме того, он подозревал, что в его команде кто–то «мутит воду».

— В последнее время в здешние места стали прибывать пираты, — рассказывал капитан Стилвирн, — Говорят, что вокруг фермы, как акулы, кружат какие–то парни с синими татуировками на лицах. Следят за йоменами нашей фермы. Народ нервничает, опасаются что синемордые придут за их шкурами. На работу идут с опаской, каждое утро приходится их уговаривать выйти в сады. Надо бы выследить этих татуированных бездельников. Возьмёшься?

— Какие–нибудь зацепки есть? — спросил я, демонстрируя своё согласие заняться этим делом.

— Последний раз их видели в гроте Песня Моря, — ответил моряк.

— Как туда добраться? — поинтересовался я.

— Курс зюйд–вест. Разворачиваешься кормой к ферме и движешься прямо, никуда не сворачивая. Не доходя второго моста через речку Агелисс по правому борту увидишь спуск в грот, — пояснил капитан Стилвирн.

— Сейчас и пойду, — решительно сказал я.

— Помощники нужны? Там опасно, — с тревогой в голосе спросил старый капитан.

— Один пойду, посмотрю что и как. Обещаю, что в одиночку не буду нападать на весь пиратский флот, — попытался я шуткой успокоить капитана.

— Семь футов под килем! — благословил меня капитан.

Солнце подходило к полудню. По дороге от фермы бодро шагал буканьер в коричневой бандане с чёрной маской для глаз. Как вы, конечно, догадались, буканьером прикидывался я.

Через час я подошёл к гроту Песня Моря. Медленно и тихо я прокрался внутрь, давая глазам привыкнуть к полумраку. В слабом свете догоравших на стенах свечах изредка мелькали лишь мелкие круглые привидения. Посреди пещеры стоял каменный мемориал с высеченными на нём письменами. Я подошёл вплотную и стал разглядывать строчки, пытаясь понять о чём там написано. Вдруг за моей спиной кто–то продекламировал:

Вздрогнув от неожиданности я резко повернулся и увидел стоящую у меня за спиной ми'кошку в длинной белой рубахе со шнуровкой и тёмно–синих штанах. На груди у неё висело странное устройство с двумя линзами.

— На камне выбиты слова морского реквиема. Старые мореходы так говорят об этом памятнике: «В этой промозглой пещере, никогда не знавшей солнца, а слышавшей лишь стук дождя, опустись на одно колено и простись с погибшими моряками. Не споют они больше морских песен. Море всех нас глотает одинаково». Только что ты тут делаешь, буканьер? Ведь это памятник погибшим мореходам, а не живущим сушеползам, — язвительно поинтересовалась она.

Я пропустил мимо ушей язвительные нотки и ответил:

— Я не буканьер. Работаю на ферме Летняя Переправа.

— Не видела тебя прежде, хотя частенько туда заглядываю, — всё ещё с недоверием сказала ми'кошка.

— Новенький, сегодня приступил к работе, — пояснил я.

— Допустим. А что привело тебя сюда, в это священное для моряков место? Желание отлынивать от работы в саду и посидеть в прохладном месте? — продолжила свой допрос ми'кошка.

— Ищу следы преступления. Не думал, что кто–то идёт по моим следам, — пошутил я.

Громовой рёв потряс пещеру, со стен и сводов посыпались мелкие камешки и пыль.

— Как я и подозревала, диссонанс эфира привлекает нечисть, — флегматично заметила ми'кошка.

Громадный зелёный гобу, размахивая по все стороны лапами, ворвался в грот. Выглядел он чрезвычайно разъярённым.

— О! Оказывается, и ваши следы кого–то интересуют, — подколол я ми'кошку.

Гобу увидел нас, злобно распахнул свою гигантскую пасть, показав три ряда острых зубов, зарычал и бросился в нашу сторону.

— Странно, странно. Двое приходят в одно и то же место, в один и тот же час, и их атакуют. Таких совпадений не бывает! Правда, времени подумать над этим нет. Сейчас нас банально сожрут, — подытожила ми'кошка.

Я вытащил свой боевой топор, ми'кошка сняла с пояса магический посох.

— Сосредоточься на бое! Я буду подлечивать, — крикнула она.

Ловко уклоняясь от атак медлительного гобу, я наносил удары по нему боевым топором. За моей спиной слышался голос ми'кошка, творившей заклинания. Вдвоём мы быстро справились с зелёным великаном и он всей тушей грохнулся на землю, в последний раз в своей жизни окутав пылью эту грешную землю.

— Уф…, — выдохнула ми'кошка — С этой тварью что–то не так. Обычно, они не агрессивны и первыми не нападают.

Она подошла к туше гобу и принялась внимательно её осматривать.

В это время в пыли, рядом с гобу, я заметил слабое голубое свечение, подошел поближе и увидел кристалл. Я протянул руку, чтобы подобрать его, но кристалл сам поднялся и опустился мне на ладонь. От прикосновения голова закружилась, в глазах потемнело…

* * *

Я почувствовал, что нахожусь не здесь и не сейчас. Стою на сияющем голубом глифе, составленном из узоров и символов. Два пересекающихся треугольника — светлый и тёмный — описывал круг. По внешнему краю круга на вершине каждого из треугольников виднелись пустые отверстия. Кристалл из моих рук плавно опустился в одно из таких отверстий.

Послышался мягкий, нежный голос, наполненный добротой. Голос, который я слышал когда–то во сне на корабле: «Слушай! Чувствуй! Думай!».

Я огляделся по сторонам, но никого и ничего не увидел. Зазвучала мелодия космической арфы. Надо мной открылся туннель света. Вдалеке я увидел голубой кристалл в форме слезы. Вокруг него вращалось кольцо, состоящее из кристаллов поменьше, но подобных основному кристаллу. Я вспомнил форму земных эфиритов. «Так вот во славу кого ставили эти сооружения древние цивилизации! Они знали!» — восхитился я.

— Я — Хиделин — богиня света и всего сущего. Этот мир создан мной из осколков моих кристаллов и носит моё имя. Мой свет озарил этот мир, но он может померкнуть. Око Тьмы открылось, предвещая конец жизни. Темнота угрожает, она уже проникла и действует. Живое просит тебя избавить от мрачной участи. Ты принёс кристалл света, способный остановить Тьму. Иди и разыщи остальные кристаллы! Результаты дел твоих проявят кристаллы. Верь лишь свету в сердце своём! А теперь продолжай путь, дитя моё, неси свет всему сотворённому!

Я пронёсся метеором вокруг богини Хиделин и полетел в туннель света. Ослепительная вспышка…

* * *

Я открыл глаза и увидел, что лежу на полу грота. Сел. В голове переливалось нечто тяжёлое.

— Очнулся? — спросила ми'кошка, присевшая надо мной и с интересом наблюдающая за моими неуклюжими движениями. — Смотри, что я нашла пока ты был без сознания!

Она подняла с земли лежащий рядом с ней нож.

— Этот нож торчал в спине гобу, — пояснила она. — Но никаких иных ран, кроме наших, на его шкуре нет. Никто не дрался с ним до нас. Нож воткнули ему в спину, чтобы разозлить. Я видела такие ножи раньше, ими пользуются, чтобы резать канаты. Вероятно, наши недоброжелатели мореходы. Ещё вероятнее — пираты.

Она протянула мне нож. Я внимательно осмотрел его.

— Покажу капитану Стилвирну! — сказал я.

— В любом случае, ты уже вполне оправился, друг мой. Признаюсь, меня несколько озадачило, когда ты рухнул на землю в славный миг нашей победы. Может здесь в пещере избыток эфира? — зазвучали иронические нотки в её голосе.

— Наверное, клаустрофобия, — попытался отговориться я, не желая рассказывать о своём видении этой легкомысленной кошке.

— Ладно! Мне нужно продолжать научные исследования. Надеюсь, ближайшие дни будут потише, — заявила ми'кошка, направляясь к выходу из пещеры. На прощанье она крикнула, — Уверена, наши пути пересекутся!

Обратная дорога на ферму промелькнула незаметно. Вспоминалось произошедшее, впечатлений хватало.

— Рад, что ты вернулся в добром здравии! — обрадовался моему появлению капитан Стилвирн. — Мои ребята чего–только тут не наболтали. Семь кругов ада! Даже упрекали, что я послал тебя на верную смерть. Ну что там в гроте? Нашёл что–нибудь?

— Встретил там ми'кошку со странной штуковиной с линзами. Она всё время твердила о повышенном уровне эфира, — ответил я.

— А! Это Я'стола! — рассмеялся старый моряк. — Живёт она в Лимсе Ломинсе, занимается исследованиями эфира. Вечно лазит по каким–то необычным местам. Посещая Срединную Ла Носку, иногда забегает к нам на ферму.

— Может она как–то связана с похитителями? — поинтересовался я.

— Нет! Конечно, Я'стола девица странная, но гарантирую, с похитителями она не связана никак. Уж поверь мне на слово! — категорично высказался капитан Стилвирн.

— В пещере на нас напал гобу. В его спине торчал этот нож, — я протянул Старому Ублюдку находку.

— Ауй! Это морской нож, — воскликнул капитан. — Но он старый и ржавый, его не носили. Нож, которым пользуются, блестящий и острый. Этим куском железа не собирались убивать гобу. Хотели лишь разозлить и натравить на тебя. Ну, что ж, Гек, поздравляю! Ты только появился у нас, а у тебя уже есть враги. Ты неординарный! Знаешь… думаю, что пираты приходят на ферму, чтобы переманить мою команду, вернуть её к прежней пиратской жизни. Кое у кого из йоменов маловато доверия ко мне. Да и пиратское прошлое ещё не забылось. Есть сильное желание бросить все трудности сухопутного быта и вернуться к такой простой и понятной жизни пирата — плыви и грабь! В команде началось брожение, того и гляди произойдёт «бунт на корабле», поднимут пиратский флаг. Вероятно, кому–то ты спутал карты. Вот они и решили избавиться от тебя — натравили разъярённого гобу. В одиночку справиться с ним почти невозможно. Тебе повезло, что рядом оказалась Я'стола.

Капитан Стилвирн помолчал.

— Спасибо тебе! — добавил он. — Своим оптимизмом ты возвращаешь мне надежду!

Меня смутили его неоправданно благосклонные слова.

— Пойду–ка я, прогуляюсь по садам. Посмотрю как идут дела, — промямлил я, подыскивая повод, чтобы уйти.

— Заодно захвати с собой ботаника. А то он уже полдня стоит у меня под дверью и боится выйти за ворота, — указал хозяин фермы на зелёную фигуру, прижавшуюся к изгороди возле дома.

Я подошёл к ботанику, трясущемуся от страха.

— Как там в полях? — поинтересовался я, приветствуя его. — Работа кипит?

— Как я могу что–то делать в полях, если, в эти самые поля меня не пускают! — начал возмущённо причитать ботаник. — Там мандрагоры! Они кусаются! А меня они совсем не боятся. А пираты, когда есть что пожрать, они тут как тут. А когда нужно что–то сделать, их не дозовёшься!

— Как вас зовут? — спросил я, чтобы прервать его истерику.

— Гуркант…, — удивлённо ответил он.

— Уважаемый Гуркант, сейчас мы решим вашу проблему. Я возьму тяпку и выкорчую эти ужасающие сорняки, — с этими словами я вытащил боевой топор и пошёл в направлении ближайшей мандрагоры.

Не прошло и пятнадцати минут как я выловил и изрубил на куски бегающих возле входа на ферму мандрагор. Когда я вернулся, Гуркант немного успокоился.

— Спасибо! — поблагодарил он. — Не поверите! За несколько минут вы сделали больше, чем за полгода все «трюмные крысы», пребывающие на ферме. Если бы половину того времени, что пираты тратят на болтовню о собственной ценности, они посвятили работе, то здесь бы уже давно цвёл райский сад.

Гуркант вышел за ворота фермы и засюсюкал с растениями:

— Как вы тут, мои росточки? Соскучились? Зелёненькие…

Я улыбнулся, глядя на то, как Гуркант разговаривает с растениями.

— Тысяча тухлых моллюсков! Где эта салага Сиврин и бригада его бездельников?! Когда он нужен — не найдешь! — гремел с верхней площадки голос капитана Стилвирна.

«Да уж! Тут не скучно!» — подумал я, отправляясь к дому капитана.

— Гек, найди мне этих… этих… креветкиных самцов, — задохнулся от возмущения хозяин фермы, едва завидев меня. — Скажи, что капитан Стилвирн хотел бы сказать им пару ласковых. И не слушай никаких отговорок!

Проходя по ферме Летняя Переправа я обратил внимание на укромные места, в которых в жаркий рабочий день прохлаждались пираты. Одно и таких мест находилось возле стены прямо за воротами фермы. Заглянув туда, я сразу обнаружил там сидящего кругленького лалафеля, обхватившего коленки руками. Звали лалафеля Созай Рарзай. При виде его мне, почему–то, вспомнился детский стишок:

— Добрый день, Созай, вас зовёт капитан, — передал я ему приказ.

— Я не могу, — жалобно ответил Созай.

— Почему? — поинтересовался я.

— Месье, же не манж па сис жур, — всхлипнул лалафель. — Я есть хочу, а работать на пустой желудок не могу.

Мне стало по–человечески жалко голодного лалафеля, но сумку с едой я оставил в доме.

— Идея! — я наклонился и прошептал Созаю на ухо. — Ты же знаешь, на столе у капитана всегда есть какая–нибудь закуска — бутерброды, рыба… И Старый Ублюдок, даже когда орёт как полоумный, никогда не откажет гостю в угощении. По–моему, самое время сходить к капитану в гости. Тем более, что есть повод.

— Точно! — воскликнул Созай и его пятки засверкали по дороге к дому хозяина фермы.

Следующего бездельника, по имени Айлмер, я нашёл отдыхающим в тени фруктовых деревьев. Он сидел, прислонившись спиной к изгороди и занимался делом, от которого невозможно оторваться — наблюдал как течёт река.

— Айлмер, вас зовёт капитан, — передал я ему приказ.

— И что я ему скажу? — философски пробурчал Айлмер, не отводя взгляда от воды и не меняя позы.

— Конечно, вы могли бы сказать: «От работы кони дохнут», но, вероятно, предпочтёте более изысканный вариант: «А не пора ли нам начать выращивать приправы, за которыми будут гоняться самые именитые ресторанные сосье?!» — в тон настроению Айлмера выдал я.

— Чертовски хорошо сказано! — признал Айлмар. — Пожалуй, воспользуюсь вашим советом, хотя я прекрасно понимаю, что Старый Ублюдок больше предпочитает пользоваться моим горбом, а не мозгами.

Айлмер поднялся, бросил взгляд на реку, в последний раз проверяя правильно ли она течёт, и отправился в сторону фермы.

Эйримуса, последнего из разыскиваемой бригады я отыскал в тени возле скалы. Ругадиин в синей рубашке, которая удачно оттеняла зелёный цвет его рожи, не исковерканной интеллектом, стоял и рассматривал свой топор.

— Эйримус, вас вызывает капитан, — передал я ему приказ.

— Топор предназначен для того, чтобы колоть черепа, а не пни! — поделился со мной своим умозаключением Эйримус. — Это именно то, чем я и занимался, когда был моряком. Зачем мне топор, если некого рубить?

— Голова забывает, руки помнят, — подкинул я простенькую мысль Эйримусу.

— Точно! Я всегда вспоминаю море и рукопашные схватки, когда рублю дрова, — расширил глаза от удивления Эйримусу.

— Ну, дык, руби и вспоминай! — сказал я, делая вид, что согласился с тонким психологическим открытием Эйримуса.

— Эх, топор, мои светлые денёчки! Пойдём, повспоминаем! — погладил рукоятку Эйримус и отправился в сторону фермы.

Дольше всех пришлось искать Сиврина. Он притаился за огромным валуном, скрестив руки на груди и наблюдая «светлую даль».

— Вас зовёт капитан, — предельно вежливо передал я ему приказ.

— Ты чё, новая девочка старикана? — нагло ответил Сиврин. — Двигай параллельным курсом! Меня не запряжёшь! Где сядешь, там и слезешь! Купи себе чокобо и катайся на нём!

Сиврин повернулся и демонстративно пошёл к реке, в противоположную от фермы сторону.

Я вернулся к капитану Стилвирну с докладом.

— Сиврина нет? — встретил вопросом меня хозяин фермы. — Это ещё тот рыбий потрох! Сколько раз проскальзывал сквозь пальцы. Рано или поздно я выброшу его на помойку, где ему самое место. Но прежде чем сделать это, нужно разобраться в его сомнительных делишках, которые он проворачивает за моей спиной. Поговаривают, он сбывает краденное гоблинам. Склянку назад я отправил повозку с апельсинами на контрольный пункт Ла Тангам. Сразу же после отправки повозки исчез и Сиврин. Что–то мне подсказывает, что апельсины до пункта назначения не доплывут. Гек, найди повозку и убедись, чтобы она дошла до пункта назначения.

По обрывкам сведений капитана и собственных наблюдений я начал понимать, что задумал ворюга Сиврин. Отправляться на север к контрольному пункту Ла Тангам не имело смысла. Вероятно, нужно искать повозку на юге, там, где я в последний раз видел Сиврина.

Возле деревни гоблинов ни Сиврина, ни мешков с апельсинами не наблюдалось. Я вспомнил, что Сиврин шёл к реке, а значит обязательно должен выйти на дорогу, чтобы перейти через мост. Так и оказалось! Я догнал Сиврина недалеко от Лимсы Ломинсы. Он стоял на перекрёстке дорог рядом с повозкой.

— Кошку в пятки! — чертыхался Сиврин. — Потерять вёсла в двух шагах от берега!

— Что вы здесь делаете? — спросил я Сиврина.

— Выследил? Теперь расскажешь всё Старому Ублюдку? Впрочем, погоди! Спаси моих друзей от гоблинов. Они там! —показал рукой Сиврин в направлении реки.

На берегу возле костра лежали связанные фермеры. Вокруг суетились гоблины. Не раздумывая я рванул туда. Началась потасовка. Пока я дрался с одними, другие гоблины швырялись в меня гранатами. В какой–то момент гоблины поняли, что связать меня не удастся, а сам я не уйду. Один из них что–то профырчал собратьям и гоблины дружно бросились бежать.

— Гек, развяжи нас! — кричал мне Созай Рарзай. — Представляешь, они чуть не приготовили из меня лалафеля–табака!

Я разрезал кожаные ремни, которыми были скручены Созай Рарзай, Айлмер и Эйримус.

— Кто тебе сказал, что мы здесь? — спросил Айлмер. — Сиврин?

— Да, — подтвердил я.

— Мы договорились, что будем ждать его здесь, — рассказал Айлмер. — Он решил подхалтурить и просил помочь перекидать какие–то мешки. По дороге сюда Созай насобирал грибов и захотел поджарить грибной шашлык. Тут–то на нас и напали гоблины. Оказывается, они не собирались покупать краденные апельсины. Они решили получить всё — украсть повозку со всем содержимым, обокрасть нас, да ещё, если получится, продать нас в рабство сахагинам. Сиврин не вмешался, когда нас вязали ремнями, струсил.

Я со спасёнными работниками фермы вернулся на перекрёсток, на котором стояла повозка и ждал Сиврин.

— Думаешь мне стыдно за то, что я не бросился их спасать? — с наглой улыбочкой спросил Сиврин. — У пирата нет чувства стыда, никаких сомнений и сожалений. Забирай свои апельсины! Привет Старому Ублюдку!

Сиврин повернулся и ушёл, а мы с йоменами потащили повозку на контрольный пункт Ла Тагран.

— Что у нас тут? — знаком руки давая сигнал остановиться, встретил повозку сержант Оссин.

— Поставка фермы Летняя Переправа, — ответил я.

— А что это вы так точно по расписанию? — хохотнул сержант. — Да ещё и привезли все мешки, без потерь. Ничего не отсутствует?

— Вроде нет… — ответил я, растерянно осматривая груз.

— Как нет? — наигранно удивился Оссин, проверяя мешки. — Тут отсутствует контрабанда спиртного. Но, почему–то, я ничуть не сожалею об этом. Что–то неладное творится у вас на ферме. Обычно, когда груз доставляет Сиврин, всё совсем не так.

— У Сиврина сегодня другие заботы, — ответил я.

— Вот плата за фрукты, — сказал Оссин, передавая мне кошель с деньгами.

Без приключений мы вернулись на ферму. Созай Рарзай, Айлмер и Эйримус разбрелись по садам, делать вид, что работают. А я отправился с докладом к капитану Стилвирну.

— Вернулся? — со вздохом облечения и с немым вопросом в глазах спросил он.

Я передал капитану кошель с деньгами, рассказал о том, что произошло с йоменами его фермы. Он высыпал монеты на стол и пересчитал.

— О, полная сумма! Сиврин вечно снимал сливки, обманывал меня, находил какие–то отговорки о потере груза, — пояснил хозяин фермы. — Благодарю тебя, Гек! Ценю твою искренность и честность.

Следующее утро на ферме показалось мне идеальным. Плотный завтрак, возможность неторопливо выпить чай. И капитан, на удивление, не орал на своём «капитанском мостике» возле дома. «Пойду, пройдусь по садам. Проверю, всё ли там в порядке», — подумал я.

Возле дальнего фруктового сада я встретил ботаника Гурканта.

— Здравствуйте! Сорняки не беспокоят? — поприветствовал я его.

— Глина, отвратная глина! — без всяких церемоний пожаловался ботаник. — Фруктовые деревья не могут расти на такой почве! Весь верхний плодородный слой выгорел. Всё, что мы видим — это глина, отвратная глина. Ни о каком повышении урожайности и речи быть не может! Нужен чернозём, жирный рыхлый чернозём.

Поскольку в ботанике я понимал ничуть не лучше, чем в мореходном деле, я осторожно спросил Гурканта:

— А где его берут, этот самый чернозём?

— Говорят, что Ротвида знает, где можно найти немного чернозёма. Поговорите с ней, — ответил Гуркант.

Знал я эту долговязую немногословную Ротвиду. На ферме она работала вторым ботаником.

— Ротвида, как найти чернозём? — задал я ей сакраментальный вопрос, встретив её в северном саду.

— Ой! Да я знаю где его горы! — ответила Ротвида. — Но лично я туда не пойду! Ни за что! Если вы готовы рискнуть, расскажу.

— Рассказывайте! — без тени сомнения попросил я.

— В логове зубров возле стен навалены целые кучи этого добра. Корзины с этим, как бы это сказать…, компонентом нужно доставить Пфревалу на компостную станцию. А уж он–то знает, что делать с этим «богатством»! — сообщила Ротвида.

Я взял пустые корзины и отправился в логово зубров. Здоровенный самец–зубр что–то жевал, уставившись взглядом в точку за горизонтом. Четыре зубрёнка бегали по логову с грациозностью слона. Я не стал отвлекать этих редких животных от их повседневного быта. Прошёлся по краю логова и набрал лопатой полные корзины тёплого и рыхлого «ботанического компонента». Затем, оттащил корзины на компостную станцию.

— Привет, Пфервал! — поприветствовал я работника. — Вот тебе компонент, Гурканту срочно нужен чернозём.

— Триста якорей мне в зад! — удивился Пфервал. — Никогда не видел, чтобы кто–то решился это проделать! Подобное не для слабаков! Мало обладать железными нервами, крутясь под ногами у зубров, нужно иметь стальной желудок! Ха–ха–ха! Как только ты выдержал ту вонь в логове зубров?

— Если бы зубры хоть раз попали в казарму пиратов, то вымерли бы ещё в эпоху драконов, — ответил я — А я там ночую…

Пфервал хохотал от души, долго и громко.

— Гек, знаешь, у нас начал пропадать садовый инструмент, — уже более серьёзным тоном пожаловался он. — Поговаривают, кто–то с фермы сбывает пиратам железо, пригодное для изготовления оружия. Придурки! Сами же делают пробоину в нашем судне. Утонет ферма, что мы будем делать?

— Известно, кто за этим стоит? — поинтересовался я.

Пфервал помялся, ему очень не хотелось «стучать» на своих. Но, видимо, обида за ферму перевесила другие чувства.

— Я следил за Сиврином. Его рук дело. Он сбывает инструмент буканьерам, которые частенько появляются за мостом на речке.

Я кивнул, сразу поняв о какой речке и каких буканьерах идёт речь.

— Пока Сиврин отлынивал от работы, да крал понемногу, я молчал. Но сейчас на карту поставлена наша судьба. Этот прохвост пересёк дозволенный меридиан, — подытожил моряк.

— Пойдёшь со мной ночью. Поможешь, — сказал я.

— Не могу! Дал слово капитану Стилвирну, что не буду участвовать в кровавых схватках, — понурился Пфервал. — Слово дал!

— Поможешь инструмент на телегу грузить, — пояснил я.

— Эт можно! —обрадовался Пфервал.

Ночью, стараясь не шуметь, мы добрались до реки. Остановив пустую повозку возле каменных валунов, я шепнул Пфервалу:

— Жди меня здесь!

По берегу реки я шёл в сторону моря. Вот и лагерь буканьеров. Угли костра совсем блёклые. Мясо сегодня не коптили, разожгли лишь чтобы согреться. Спокойно вразвалочку я бродил по лагерю. Одет я был как и они и на меня никто не обращал внимания. Наконец, я наткнулся на ящики с инструментами. Оставалось придумать, как их забрать. Я забрался в самое тёмное место.

— Анга! Атакуем, они здесь! — заорал я со всех сил.

Затем я выбежал к костру в центр лагеря, подбежал к стоявшим там буканьерам и закричал:

— Нападение! На нас напали!

Хаос и суета накрыли лагерь. В ночной темноте я направо и налево раздавал тумаки, пинки и удары топором. Оказавшись снова в ночной густой тени я продолжил:

— Аврал! Свистать всех наверх!

Паника поднялась невообразимая. Буканьеры носились по лагерю, натыкаясь друг на друга. А я бегал между ними и пинал, бил и вопил.

— Отходим! — раздалась команда капитана буканьеров.

Буканьеры ощетинившись ножами и топорами побежали в сторону моря. В это время я подал условный знак и Пфервал подкатил телегу.

— Вот ящики с инструментами, — указал я. — Грузи!

Мы отвезли инструмент на склад Пфервала. Он пообещал с утра заняться ремонтом, а я решил вернуться на ферму и немного вздремнуть. Но едва я отошёл от склада, как увидел впереди на дороге опрокинутую повозку. Вокруг неё копошилась стая бело–чёрных полосатых рапторов. Они рвали мешки и догрызали собранный фермерами урожай. «Это те твари, о которых говорил Виимзунг!» — подумал я, выхватил топор и бросился на них. Наглые твари, привыкшие, что обычно от них убегают, атаковали меня. Завязался бой. Они визжали от ярости и боли, я ритмично работал топором, нанося удары по полосатым хищникам. Не прошло и несколько минут, как я разделался с ними. Для отчёта Виимзунгу отрубил у рапторов пару ушей.

Я посмотрел по сторонам, не видно ли владельцев повозки. Спасать груз явно никто не торопился. «Ладно, сами разберутся!» — подумал я, махнув на повозку рукой. — «Дико хочется спать!».

Немного подремав я заглянул к капитану Стилвирну и рассказал о происшествии с инструментом.

— Пфервал правильно сделал, что не полез в бой! — поддержал капитан решение матроса. — Он заводной, как алкоголик, сорвётся не остановишь. А вот с Сиврином надо что–то делать. В нашу последнюю встречу я видел по его глазам, что он вляпался в грязную историю. Его нужно вытаскивать, пока не поздно. Гек, наверное моя просьба покажется странной, но Сиврину нужно помочь. Он очень напоминает меня в молодости. Дерзкого и глупого. По правде, мне бы не хотелось, чтобы его прикончили.

— Кто видел Сиврина последним? — спросил я.

— Поговори с Гринъюидой, — ответил капитан — Найдёшь её возле эфирита. Думаю, она расколется, куда он направил паруса.

Я поднялся на вершину холма и за сараем нашёл долговязую ругадиинку Гринъюиду в одежде зелёной кожи.

— Отсюда отличный вид! — завёл я разговор издалека.

— Все, кто проходят через ворота фермы, не ускользают от моего внимания! — похвасталась Гринъюида.

— Сиврина видела? Капитан считает, что команде грозит опасность. Сиврин — предатель, — рассказал я.

— Видела! — ответила рагадиинка. — Примерно склянку назад. Петух Сиврин и сброд, который постоянно вьётся вокруг него, отправились в сторону каньона Шёпот Вайды. Что–то там болтали про выпивку.

Не теряя времени я побежал к каньону Шёпот Вайды. Спускаясь по деревянным мосткам вниз каньона, я увидел присевшего, тяжело дышавшего от бега Айлмера.

— Гек, засада! Спаси их! — только и смог выговорить Айлмер.

Я спрыгнул с мостков и бросился ко входу в каньон. Из каньона выскочила совершенно обезумевшая туша в салатовой рубашке, которая чуть не сбила меня с ног.

— Эйримус! — окликнул я его.

— Гек, к сожалению, я спустил флаг, — запричитал заметивший меня Эйримус. — Смываемся на всех парусах!

Едва выпалив это, Эйримус, топая как стадо бизонов, понёсся подальше от каньона. А я вбежал через каменную арку, выточенную ветром и дождями, в каньон. Возле стены, в полуобморочном состоянии сидел Созай Рарзай.

— Гек, — жалобно позвал он. — Пираты устроили ловушку, чтоб забрать нас к рыбозадым. Сиврин сошёлся с ними якорями. Но силы не равны, сейчас его отправят на дно.

Пробежав вперед по узкому карнизу каньона, я увидел как трое ругадиинов в пиратской одежде избивают Сиврина. На их лицах красовались синие татуировки.

— Ты всё испортил! Они сбежали! Сдохнешь, как того заслуживают предатели, — говорил лысый ругадиин, не переставая бить Сиврина. — Ничтожество! Последнее, что ты потеряешь — будет твоя жизнь. И хоть она и не стоит медного гила, мы примём её в счёт оплаты.

— О, моя нога! — стонал Сиврин.

— Стойте! — крикнул я.

— Зря вмешиваешься! У него неоплаченный должок перед нами, — сказал один из пиратов, обращаясь ко мне. — Всё, что ты сможешь — лишь немного отсрочить неизбежное.

Лысый ругадиин перестал бить Сиврина, пустым взглядом посмотрел на меня, злобно улыбнулся и посмотрел вверх на скалу. Я глянул в том же направлении и увидел, что на краю каньона за валуном прячется маг в чёрном балахоне с капюшоном и в чёрной маске.

— О, скорбный глас творенья! — бубнил себе под нос маг. — Подними мне тварь бездны! Подчини мне то, что поразит моих врагов!

Земля затряслась под ногами, со стен каньона посыпались камни. Они ссыпались в кучу, куча поднималась и складывалась в огромного голема. Последний камень упал на голема сверху и в нём загорелись огненные глаза. Голем повернул огненный взгляд в мою сторону и тяжёлой поступью направился ко мне. Каждый его шаг отдавался дрожанием земли, поднимал клубы пыли и гулким эхом бился о скалы.

— Достаточно ли ты силён, чтобы справиться с этим? — продолжал бубнить тёмный маг. — Сдайся! Сдайся тьме!

Пираты злобно рассмеялись и бросились бежать вглубь каньона. Я инстинктивно взял на перевес боевой топор. Каменный монстр угрожающе потряс руками над головой и стал поочерёдно кулаками наносить удары по земле, в то место где я стоял. Он был огромен, тяжёл и неповоротлив, а я мелок, лёгок и проворен. Я легко уворачивался от ударов его каменных кулачищ, забегал сбоку и с тыла. Я бил топором по разным камням голема, пытаясь найти у него уязвимое место. Внезапно я понял, что верхняя и нижняя части тела вращаются вокруг одиночного камня, расположенного в районе талии. «Круши, а не руби!», — вспомнил я слова мастера топора из гильдии мародёров. Я сконцентрировался на выбранном камне, широким кругом пустил топор и вложил в удар всю силу в тот, когда блестящая полоска лезвия коснулась поверхности. Камень раскололся пополам, как орех. Голем дёрнулся и не смог повернуться, словно заклинил. Он продолжал бить кулачищами перед собой. Я забежал со спины каменного истукана и повторил удар, целясь по торчащей половине расколовшегося булыжника. Удар топора раздробил камень, щебень полетел и очередью ударился о скалы. Верхняя часть туловища голема, потерявшая точку опоры стала рассыпаться. Осыпавшаяся каменная лавина захватывала и разрушала ноги голема. Я еле успел отскочить от камнепада, чтобы не оказаться погребённым под этой каменной кучей.

Я посмотрел вверх, на скалу. Туда, где стоял маг в чёрной маске.

— Это невозможно! — твердил маг. — Невозможно убить каменного голема…

Чёрный незнакомец зашёл за ближайший к нему валун и исчез. От входа каньона послышались шаги, кто–то бежал. Я обернулся и встал в боевую стойку, ожидая нового нападения. В каньон вбежала Я'стола.

— Змей ускользнул! — разочарованно воскликнула Я'стола.

Я посмотрел на Я'столу. Перед глазами поплыли круги и стало темно…

* * *

Я провалился в прошлое Я'столы. Она шла по каньону Шёпот Вайды. Впереди она заметила трёх пиратов и спряталась за камень, подслушивая их разговор. Старый ругадиин, по виду похожий на капитана пиратов, отдавал приказания двум матросам. Они закончили разговор и вышли из каньона. Я'стола крадучись шла за пиратами, пока не потеряла их из вида.

«Эти корсары не принадлежат ни к одной из известных Лимсовских группировок», — подумала ми'кошка. «Кому они служат? Звериным племенам? Вряд ли! Но они появились слишком синхронно с недавним всплеском активности сахагинов и кобольдов. Что–то происходит. Вопрос — что? Может племена планируют призвать древних демонов? О, Двенадцать богов, помогите нам! Лимса, может с трудом выдержала бы натиск одного демона. Но не двух! Но всё это лишь предположения. Нужно искать доказательства».

Я'стола вышла на пристань и внимательно посмотрела на море. «Моря продолжают подниматься», — отметила она. Ми'кошка подняла голову и стала рассматривать в небе кроваво–красную луну. «Малая луна продолжает падать», — подумала Я'стола. Как там предсказывал Луисо? Пядь за пядью мир перестаёт быть как прежде… Приход хаоса сделал законы природы изменчивыми, размывая границу между материальным и эфирным планами… Что сейчас разделяет нас и древних демонов?

Я'стола закрыла глаза, как бы прислушиваясь к чему–то внутри себя. «Пока они не в нас», — с облегчением вздохнула она. — «Вспоминаю слова Луисо. Время — против нас, зато надежда на нашей стороне».

Я'стола надела на глаза висевший на шее спектрометр и посмотрела далеко в море. «Раньше мне даже присниться не могло, что смогу наблюдать потоки эфира. А теперь я занимаюсь этим ежедневно и воспринимаю как обычное дело. Как быстро чудеса Шарлаяна становятся привычными!», — говорила она себе.

К Я'столе подошла девочка и подарила ей распустившийся белый цветок.

— Это вам. Вы пришли на праздник? Присоединяйтесь к нашим торжествам!

Я'стола поблагодарила девочку и взяла цветок. Она снова надела на голову устройство, улавливающее эфир. «Стоп! Нестабильные потоки эфира. Откуда они исходят? По всей видимости из грота Песня Моря…»

* * *

Видение Я'столы исчезло. Я открыл глаза, голова трещала. Круги перед глазами рассеялись и я увидел стоявшую рядом ми'кошку.

— Что с вами? Это от напряжения? Идти можете? — бомбила меня вопросами Я'стола. — И, вообще, что вы здесь делаете?

Неожиданно Я'стола поднесла руку с уху.

— Да я. В каньоне. К сожалению, нет. Он ускользнул от меня. Поняла. Сообщу командующему, — заговорила она вслух с кем–то невидимым.

Избитый Сиврин, держась за рёбра, поднялся с земли и попытался пойти к выходу из каньона.

— Сиврин рассказал, что вы напали на голема, — продолжила Я'стола уже обращаясь ко мне. — Как вы это сделали? Голем — безмозглое существо, в нём нет активной энергии. Но это до тех пор, пока кто–то не войдёт в него и не начнёт им управлять. Пираты не владеют подобными штуковинами, так как для этого необходимо обладать искусством магии. И даже если предположить, что татуированные пираты — это миньоны сахагинов, всё равно, голем им не под силу. Кто же поднял голема? Вот где загадка! Следует докопаться до истины.

Я'стола не стала ждать от меня каких либо ответов на свои риторические вопросы, повернулась и направилась к Сиврину.

— А сейчас мне нужно срочно осмотреть этого пострадавшего молодого человека, — бросила она в мою сторону через спину.— Он геройски сражался с пиратами, пока вы там пытались «убить» безжизненного каменного голема.

Ми'кошка опытной рукой медика прошлась по рукам и ногам Сиврина, прижала рёбра, тот застонал.

— Я помогу этому несчастному юноше добраться до фермы, — сообщила она. — Ну, а вы, когда голова перестанет кружиться и будете уверены, что не упадёте в обморок, доберётесь сами. Я, конечно, попытаюсь защитить вас перед капитаном Стилвирном, но полагаю, он поговорит с вами персонально.

Направившись в выходу из каньона, ми'кошка остановилась, повернулась и добавила:

— Ах, да! Уверена, что вы разговаривали с капитаном обо мне. Но, на всякий случай, представлюсь. Меня зовут Я'стола. Я… натуралист, исследую эфир…

— Гек, я и мои друзья обязаны вам жизнью! — перебил ми'кошку Сиврин, обращаясь ко мне. — Мы в долгу перед вами! Даю слово, что не попытаюсь убежать. Я возвращаюсь на ферму и сам буду отвечать за содеянное.

— Ааа… Ммм… Не поняла?! — округлила глаза Я'стола. — Ладно, как–нибудь попытаемся поговорить ещё раз. Уверена, наши пути снова пересекутся.

Сиврин и Я'стола побрели на ферму, я же решил пройтись и завершить дела в дальних фруктовых садах. К вечеру, когда я вернулся на ферму, капитан, по обыкновению, стоял на площадке перед домом, как на капитанском мостике.

— Эхой! Гек, плыви в нашу гавань! — махнул рукой и крикнул Стилвирн.

Мы зашли в дом, капитан пригласил сесть за стол.

— Денёк выдался весёлый! — начал он. — Выстрел рома? — спросил он, протягивая руку к бутылке.

— Нет, спасибо! — отказался от выпивки я.

— Ну, тогда хоть разогрей трюм! — буркнул капитан, подвигая ко мне чайник.

— Это с удовольствием! — поблагодарил я, наливая себе чашку крепкого чёрного чая.

— Матросы рассказали, что видели в каньоне. Они неслись к ферме так, будто сам Кракен гнался за ними, — поделился капитан. — Синяки и ушибы Сиврина ми'кошка смазала каким–то зельем, велела дать ему стакан грога и отправила спать. Все разговоры просила оставить на вечер, когда он чуть успокоится.

Дверь в дом капитана отворилась и прихрамывая вошёл Сиврин. Он подошел к столу, за которым мы сидели, но не стал присаживаться, а остался стоять с опущенной головой.

— Это я во всём виноват! — выдавил из себя Сиврин. — Меня послал Змей–Разрушитель.

— Блаймей! Так это Левиафан действовал в образе синемордых пиратов?! — воскликнул капитан.

Сиврин кивнул и начал свой грустный рассказ.

Горожане Лимсы Ломинсы чтят закон, моряки — морской кодекс. Змей несёт хаос. Он не следует ни закону, ни кодексу. Вот уже несколько лет, как Змей расшатывает законы и подрывает доверие к кодексу.

Мальчишкой меня похитили сахагины. Я был у них плену несколько лет. Они заставили меня принять клятву служить Змею. Сюда, на ферму, меня прислали с заданием — заставить капитана Стилвирна преклонить колени перед новым хозяином–сахагином. Я прокрался на ферму и стал делать всё, чтобы капитан разуверился в своей команде, а команда — в своём капитане. Я крал инструмент, спаивал йоменов, бутлегерствовал, провоцировал бывших пиратов бросить фермерство и вернуться к прежнему занятию — грабежам и убийствам.

Но со временем у меня на ферме появились друзья. Они помогали мне, даже в моих грязных делишках. Доверяли мне и не думали, что я совершу какую–то подлость. Время шло. Змей начал всё чаще задавать вопросы: почему моряки не уходят в пираты, почему никто из детей не украден и не передан сахагинам? И вот вчера на тайной встрече он заявил мне:

— Ты предал нас! Не выполнил то, зачем тебя послали. Предателю — смерть!

Я испугался. Не знаю, чем я думал! Решил, что проще всего заманить в ловушку друзей. Они же мне доверяют. Соврал им, что у меня в каньоне припрятан ром и можно хорошо повеселиться.

— Ведь жлоб капитан никогда не угостит и рюмочкой грога!, — подзадоривал я их.

Айлмер, Эйримус и Созай Рарзай пошли со мной в каньон…

На входе в каньон я увидел уже поджидавших нас пиратов с синими татуировками на лицах. Уж я то знал, кто это и что их ожидает! Во мне неожиданно что–то вскрикнуло: «Что ж ты делаешь?! Ты же губишь своих друзей! Навсегда!».

— Бегите! — крикнул я друзьям. — Засада!

А сам — выхватил топор и постарался хоть немного задержать пиратов. Друзья выбежали из каньона, а меня пираты быстро сбили с ног и стали избивать. И в этом момент в каньон вбежал Гек. Я искренне удивился, что он бросился меня спасать. Ведь я постоянно издевался над ним, прокручивал у него за спиной махинации. А уж когда Геку пришлось биться за меня с каменным големом, мне стало очень стыдно. Я продал свою душу, а Гек спас мою шкуру!

Сиврин замолчал, низко опустив голову, плечи вздрагивали.

— Предательство друзей ничем искупить нельзя… — прошептал он. — Я знаю, что делать. Иду сдаваться в полицию Лимсы. Я больше не буду позором фермы.

— Хм… Конечно, делай как знаешь! Каждый плывёт по жизни по своему моральному компасу. Но я надеюсь, что ты всё–равно вернёшься к нам на ферму. Ведь Летняя Переправа — это твоя гавань, приятель.

— Я навсегда у вас в долгу капитан Стилвирн! — чётко произнёс Сиврин, стал на носки по стойке смирно и отдал капитану морскую честь. — А вам, Гек, я обязан пробуждением совести. Вы показали пример честного служения, верности и достоинства. Я, да и другие парни фермы, издевались над вами. Хотя в душе понимали — вы правы! Вы полностью правы!

— Гек, я тоже обязан тебе и хочу поблагодарить. Ты ни разу не подвёл меня, спасая мою команду — работников фермы. Твоя служба у меня на ферме закончилась. Возвращайся в город. Напоследок — просьба. Поговори с Бадероном, расскажи ему о том, что здесь произошло от начала до конца. У него хорошие связи в среде полиции. Пусть замолвит словечко за Сиврина и уголовное преследование против него замнут. Ну, а теперь — попутного ветра! Надеюсь, ты ещё заплывёшь в нашу гавань!

В последнюю ночь на ферме я не смог уснуть и с первыми лучами солнца отправился в Лимсу Ломинсу. Прямиком в постоялый двор «Утопленница».

— Эхой! Как у шварто́вов? Как дела? — заулыбался Бадерон, увидев как я вхожу в прохладный и полутёмный вестибюль постоялого двора.

— Нормально! — ответил я.

Я сел за стойку перед Бадероном и поведал ему о том, что произошло на ферме. В том числе и просьбу капитана замять дело против Сиврина.

— Тысяча дохлых китов! Ничего себе подкинул я тебе работёнку! — присвистнул Бадерон. — Не хило ты там «отдохнул»! За юнгу Сиврина не беспокойся! Ведь похищения людей нет. А раз нет жертвы преступления — нет и уголовного преследования. Про мелкие делишки Сиврина я поговорю с одним моим приятелем — офицером. Расскажу, что все эти правонарушения раскрыты капитаном Стилвирном, преступник сознался и согласился отработать, чтобы погасить убытки фермы. На этом всё и закончится. Заявления в следственные органы нет, преступление раскрыто, преступник пойман и наказан. Правосудие свершилось! Зачем же вмешиваться?!

Бадерон рассмеялся и налил мне кружечку понравившегося мне прошлый раз светлого эля.

— Выпей, расслабься! — пододвинул мне кружку Бадерон. — В твоё отсутствие мы тут разговорились с парнем за стойкой напротив. Ему нужны решительные ребята, способные выполнять опасные поручения. Он готов подкидывать работёнку. Стопка лишних гилов тебе не помешает. Будет свободная минутка, поговори с ним.

Бадерон отвлёкся, обслужил очередного посетителя, и вернулся к разговору со мной.

— Маленький совет, — понизил голос Бадерон. — Лимса Ломинса — это такой букет пиратов, сам морской дьявол ногу сломит. Раскачивают лодку все — кому не лень. Что бы с тобой не происходило, во что бы ты не вляпался, старайся держаться на стороне адмирала Мерлвиб. Это поможет тебе остаться на плаву в нашей бурной гавани.

Бадерон выпрямился, сделал вид, будто ни о чем и не шептался со мной.

— Кстати, я договорился с владельцем постоялого двора, — продолжил он своим обычным громогласным бравурным тоном. — Он сдаст тебе комнату. Вон, видишь ругадиина в светлой куртке? У него получишь ключи от своей каюты. Располагайся!

Бадерон помахал рукой, чтобы привлечь внимание ругадиина, а когда тот вопросительно кивнул, бармен показал на меня пальцем. Не успел я приблизиться к стойке регистрации, как добродушный владелец гостиницы осведомился:

— Ага! Так ты и есть тот парень, о котором говорил Бадерон?! Заходи, заходи! Постоялый двор «Бизань» — чудесное место в Лимсе. Мягкая кровать и просторная комната — гораздо удобнее раскачивающегося гамака в тесной, воняющей рыбой, каюте. Спи — не хочу! Хоть целый день! Не опасаясь, что морская качка вывернет желудок наизнанку. Держу пари, тебе, время от времени, хочется расслабиться, преклонить к подушке усталую голову. Кстати, меня зовут Миитесиин.

— Гек, — представился я и поинтересовался. — Сколько мне придётся платить за жильё и какие правила?

— Платить не придётся. За всё уплачено..., — смешался владелец постоялого двора, подбирая слова, — э–э–э… гильдией авантюристов. — выкрутился он. А правила… Правило у нас одно — не шуметь, не мешать другим постояльцам. Ну, там, не мастерить ничего на дому. Тебе бы понравилось, если б за стеной постоянно сверлили, стучали, скрипели, ковали, шваркали и переливали из пустого в порожнее?! Вот ключ от твоей комнаты. Приходить и уходить можешь в любое время. Приятного отдыха! Га–ха–ха!

Вот так у меня появилось своё первое жильё. После ночёвок под открытым небом, в случайных углах гостеприимных хозяев сельских домов, моя первая комната казалась мне просто дворцом. В углу комнаты стояла широкая кровать, накрытая чистым бельём. В другом углу располагался кованный оружейный сундук со множеством специализированных ячеек. Возле входной двери поблёскивал серебряный колокольчик на высокой деревянной подставке. А всё место возле окна занимал большой деревянный стол с письменными принадлежностями. «Это явно для мемуаров!» — улыбнулся я, достал из сумки судовой журнал в кожаном переплёте, который мне когда–то в порту подарил Вастллейд. Сел за стол, открыл журнал на первой странице, макнул заточенное перо в чернильницу и написал:

Я находился в приподнятом настроении. Переполняло чувство радости от того, как много дорог открыто передо мной. Можно пойти по любой и погрузиться в потаённые уголки Эорзии, в которых меня ожидают новые открытия и чудеса.